ПУБЛИКАЦИИ >> ЧАСТНОЕ МНЕНИЕ

Как преодолеть «межнациональную рознь»

Автор: Родион Часовников

Или: Русский дом образцового содержания.

С некоторой периодичностью, не слишком часто русский народ посещает чувство национального достоинства, стремление к единству на основе лучших свершений в нашей общей истории, на основе культурной, религиозной, этнической общности. Как правило, этому единению, патриотическому подъему, пробуждению народного гения способствуют тяжелые факторы внешней интервенции, порабощения, внутреннего упадка, кризис эгоистического бессмысленного и безбожного существования. И тогда из пепла возникают русский дух и Святая Русь. Не музейные и лубочные, а реальные, величественные, способные к созиданию.

Но, как в известных анекдотах, пока русскому по лицу не ударят, в душу не плюнут, дом не сожгут – никакой активности не ждите…

У маленьких (по численности) народов это устроено по-другому. Опасность порабощения, поглощения, рассеяния, утраты корней у них постоянно рядом. Чуть-чуть недосмотрел – и нет народа.

Никого не удивляют культурные центры, общественные организации таких маленьких (по численности) народов. А вот русские, собравшиеся в русскую организацию числом больше трех – уже какое-то напряжение вызывают в среде русофобов, овладевших толерантным новоязом.

Весьма распространенным явлением в нашей повседневной жизни, особенно в высказываниях власти и СМИ стала подмена понятий, причиной которой являются как софизмы (намеренные логические ошибки), так и влияние навязанных западных «демократических» стереотипов. Это особенно касается вопросов, связанных с идеологией, межнациональными отношениями, ценностными ориентирами, культурой, самоопределением.

Начальным условием решения какой-либо проблемы является ее осознание, понимание слов и понятий, ее описывающих.

Сегодня, безусловно, есть большие проблемы в плоскости межнациональных отношений в России. Подход к их анализу может быть научно-историческим. Но такой подход объединит узкую группу специалистов и не затронет широкий круг наших сограждан.

Другой подход – апелляция к общеизвестным фактам и здравому смыслу. Начнем с малого.

Уголовный кодекс Российской Федерации трактует «возбуждение межнациона́льной ненависти, вражды», как действия, направленные на возбуждение ненависти, вражды, унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии.

Разве вызывающее поведение ряда этнических групп с Кавказа в городах центральной России, демонстрация сплоченности, силы и агрессии, перекрывание московских дорог на исламские праздники, праздное поведение нигде не работающей молодежи из диаспор перед глазами русских пенсионеров и бедняков, убийства русских ребят организованными этническими группами, драки бесчисленных приезжих из бывших советских республик, хамское поведение горячих джигитов на российских автомобильных дорогах - разве все это не те самые действия, направленные на возбуждение национальной, расовой вражды, унижение национального достоинства?

Вспомните, до какой истерии довели перекосы политкорректности, толерантности и иных проявлений социально-политического лицемерия в США. Темнокожие граждане при любом намеке на несогласие с их позицией или на осуждение их поведения начинают кричать о том, что причиной всему их цвет кожи, в то время, как причиной может являться их наглость, провокационные поступки, отсутствие культуры (деликатности, предупредительности), проявление неуважения к окружающим и т.д.

В американских фильмах обязательно присутствие положительных «афроамериканцев», даже если речь идет о средневековых рыцарях или о советской тюрьме, где представителей негроидной расы не было.

Историческая правда вместе со здравым смыслом теперь ограничены новыми правилами толерантности.

Еще совсем недавно в советских школах Ленина и КПСС умудрялись вплести в учебники по математике или по физике. Эти смешные натяжки были заметны и не так глубоко поражали мозг и сердце, как сегодняшние ляпы политкорректности.

Если в телевизионном шоу соберется несколько русских православных людей, чтобы обсудить насущные проблемы современной жизни, то посыплются организованные звонки «возмущенных» граждан: «А где представители других национальностей и вероисповеданий?».

Российские мусульмане, иудеи и немногочисленные католики пользуются и зарубежной поддержкой, и разнообразными кассами взаимопомощи, и собственным потенциалом. Они сами прекрасно решают свои вопросы, они не нуждаются в нашей помощи для этого и в нашей оглядке. Так и многие национальности, проживающие на территории Российской Федерации, имеют весьма широкие финансовые, административные, организационные и иные ресурсы.

Другое дело некоторые малочисленные, исчезающие, вымирающие народы, которым необходима особая государственная поддержка и поддержка со стороны русского народа. Алеуты, Карелы, Поморы, Эвенки, Ительмены, Манси и многие другие… Они осознают себя самостоятельными народами. У них свои языки, но численность их убывает, условия жизни препятствуют сохранению уникальных культур, устоев, традиций. Они действительно нуждаются в помощи. Нужны национальные школы, музеи, СМИ, предприятия и организации, представители во власти и в общественных объединениях.

Новостные ленты различных СМИ пестрят странными сообщениями следующего типа: «Мировое сообщество обеспокоено обострением межнациональных конфликтов в России».

Конфликты на национальной почве инициируются, финансируются и планируются преимущественно извне. Все цветные революции с участием националистических групп, создание оплачиваемой нестабильности в странах и «горячих» регионах с использованием экстремистских сил, раскачивание социальных, национальных, экономических, религиозных и политических факторов с целью ослабления государств и их элит, разобщения народов – это, как говорится, давний и успешный бизнес нашего наиболее вероятного «союзника» по борьбе с мировым терроризмом. Здесь уместна старая шутка: «США последовательно борется за установление демократии во всех странах, где есть нефть». Поэтому дико даже говорить о международной обеспокоенности или об обеспокоенности мирового сообщества. Собственно, словосочетание «мировое сообщество» мне не представляется адекватным, ясным и позитивным, как не представляются безусловными благами: «демократия», «прогресс», членство в ВТО и полет на Юпитер.

Каждый народ, каждая нация, особенно нация с большой историей и культурой имеет, подобно личности, свои специфические особенности, оттенки характера, манеры. Здесь, как в человеке – и хорошее и дурное, и понятное всем и странное для других, и достоинства и чудачества. Утверждать, что все одинаковы, или, что различия не имеют какого-либо значения, - значит грешить против очевидной правды. Иные люди или народы между собой отличаются не меньше чем баклажан от подснежника. Не учитывать различия, значит не уважать нацию – свою или чужую. Если мы приезжаем в чужую страну, мы изучаем особенности культуры, поведения, религиозности той нации, которая доминирует в этой стране. А есть такие страны, куда без специалиста или «проводника» лучше вовсе не соваться. И все равно мы оцениваем эти различия через призму своего опыта, своего понимания, своей культуры. То есть снаружи мы видим не то же самое, что видится изнутри. Мы не проникаем, за редким исключением, в глубины мотиваций, в причины сложившихся стереотипов. Так называемые национальные анекдоты в советский период – пример поверхностности этой оценки. Но они, в то же время и пример стремления постигнуть, и подтверждение некоторых очевидных, зримых со стороны особенностей. Еврейская лавка, немецкая пунктуальность, армянское радио, чукотская юрта, русский, немец и поляк в замкнутом пространстве, француз и женщины, англичанин и Темза, грузин и автомобиль, русский с кем-нибудь на острове и т.д. Объемные образы. И кто скажет, что они не помогают восприятию? Но мы на почве демократии стоим на грани запрета этого замечательного фольклора, как при прежнем режиме запрещались политические анекдоты, тоже, кстати, довольно меткие.

При этом искусственно преувеличена проблема «русского экстремизма». И дело не в том, что мне и моим знакомым ни разу не встречались организованные группы русских экстремистов. Организованные группы русских людей – вообще редкость.

Дело в том, что мне почти не встречались русские правозащитники. Речь не идет о юристах. Речь идет о такой особой категории людей, которые так и называются: «правозащитники». Опять же речь не идет о национальности правозащитников, об их паспорте или самоидентификации. Речь о том, что мне не встречались случаи, когда правозащитник выступил на защиту интересов русского человека, чье национальное достоинство унижено, ущемлено или попирается. Я слышал, что есть у нас такие правозащитники, как Абрамкин, Альтшулер, Боннер, Бернштам, Гинзбург, Джемилев, Зисельс, Мейман, Новодворская, Чалидзе, Щаранский, Шмидт. Наверное, есть еще и другие. Мне просто не известно - сколько их, и кто ведет реестр. Вот хочу собраться с силами и обратиться к ним с заявлением о защите прав русского народа. О признании геноцида русских во время Великой Отечественной Войны, о признании ущемления интересов русского народа в пользу ряда других народов Советским Правительством. О защите русских от засилья этнических банд-формирований на территории современной России, о противодействии западному сектантству на территории РФ, о защите национальных ценностей большинства. Как думаете, поддержат?

Глобальным природным, социальным, политическим или экономическим явлениям почти всегда можно найти соответствие в быту, в нашей повседневной понятной жизни. Используя модели, принято упрощать исследование многих вопросов, которые кажутся сложными. Всякий образ будет не точен и не совершенен, но тем не менее, если он выбран разумно – он способен приблизить к пониманию, к преодолению путаницы и неправды.

Народы, входившие в состав Российской Империи, оказались в ней в силу различных обстоятельств. Кто-то попросился сам, кто-то влился органично, кто-то воевал против России и был побежден… Вне зависимости от того, какова была история формирования национального состава нашей земли, сегодня мы все проживаем совместно, рядом, на одном государственном пространстве, на одной исторической территории, разделенной на регионы. Уместным представляется образ большого дома, где проживают разные семьи – народы, нации, этносы. Российская Федерация намного меньше исторической России, меньше Российской Империи, меньше Советского Союза. Это урезанная и расхищенная земля. Наши предки построили, сохранили, не раз отстояли и отвоевали огромный и богатый дом, а наши современники часть его распродали, часть промотали. Но вот есть все еще довольно большой дом, а в нем много квартир. Какие-то квартиры побольше, какие-то поменьше, какие-то просторные, на лучшем этаже, лучше отделаны, какие-то с меньшими удобствами - в силу ряда исторически сложившихся причин. И вот в своей квартире домовладелец, представитель семьи, построившей дом, который занимает самую большую площадь, периодически собирает в гости всех квартиросъемщиков, ответственных и безответственных, чтобы обсудить вопросы содержания дома, оплаты коммунальных услуг, благоустройства площадки. Много разных вопросов: уборка, дежурство по подъездам, безопасность, парковка, шумные соседи из других домов… Люди приходят в гости, садятся за общий стол, у них может быть совместная трапеза, а потом бал. При каких условиях эти встречи будут проходить в конструктивной, доброй, нормальной атмосфере и результативно? Конечно, если и хозяин и все гости ведут себя подобающе, достойно, степенно. Если гости не перебивают хозяина и друг друга, не произносят тосты, пока их не объявят, никого не толкают локтями, не навязывают собственный протокол поведения. Если гости приходят делиться лучшим, несут хорошие подарки. В данном случае, если народы, населяющие Россию, привносят не проявление своей самости, не попытку самоутверждения любой ценой, подчас доходящую до крайних, неприемлемых форм, а привносят свою культуру. Вспомним советский период – как мы все любили замечательных творческих людей (артистов, писателей, режиссеров, художников) самых разных национальностей, воспринимая их одновременно, как часть русской культуры, и как проявление богатства и особенностей тех народов, которые они представляли. Это было, когда они делились культурой, мыслью, плодами своего творчества.

Когда в большой квартире начнется бал и объявят, скажем, вальс, то не надо танцевать лезгинку или сиртаки. Надо предложить хозяину, и быть может, лезгинку тоже объявят. А если не объявят, то в этот раз ее вовсе не надо танцевать. У себя в квартире можно в любое время по своему усмотрению, лишь бы не разбудить соседей.

Но если в квартире, куда хозяин пригласил своих гостей, наступает какой-то конфликт? Например, гости начали безобразничать, нарушать протокол, мусорить, игнорировать пожелания хозяина, то хозяин вправе их пресечь, вправе, может быть, попросить их из своей квартиры. А если гости начинают бушевать, например, постреливать или играть ножичками? В этом случае, наверное, хозяин вызовет милицию. И еще как-то вправе будет защитить свое жилище. А если какой-то квартиросъемщик нарушает покой всего дома, то жильцы могут собраться вместе и провести разъяснительную работу.

Москва или Санкт-Петербург – это большие комнаты русской квартиры, а Владимир, Псков или Новгород – это комнаты поменьше все той же русской квартиры. А Махачкала – большая комната дагестанской квартиры, Нальчик – Кабардинской и т.д. И межнациональных конфликтов не будет там, где люди чувствуют себя хозяевами в своих квартирах, вместе заботятся об образцовом содержании всего дома, заезжают друг к другу в гости, ведут себя подобающе, не танцуют на московской площади лезгинку, а на махачкалинской - камаринскую, если только об этом не просили местные жители, или это не согласованное мероприятие.

Недоумения возникают нередко в силу того, что мы превращаем в мантру и в заклинания некие косвенные и спорные понятия. «Многонациональная», «многоконфессиональная», «секулярная» – это все вторичные и не слишком точные признаки, которые никак не определяют ключевые свойства нашей Родины. Что значит многонациональная Россия? Это значит, что национальностей много? Действительно много этносов, нация - одна. Но в России бесспорно свыше 2/3 русского населения, что делает страну, скорее, мононациональной по существующим международным критериям.

Многоконфессиональная – может быть. Только конфессий не слишком много, если речь идет о традиционных верованиях, если не считать тоталитарные секты, изуверские культы и молодежные субкультуры. В иудейском государстве Израиль, который никто не называет многоконфессиональным, в одном Иерусалиме конфессий больше, чем на всей территории России.

Секулярное государство… Это же не означает запрет православным русским детям в русских школах изучать основы православной культуры? А то некоторые академики так это поняли…

Не будут уважать тот народ, даже если он культурнообразующий, даже если он в большинстве, который не уважает сам себя, который не понуждает уважать себя другие народы. У нас сейчас другого характера политика. Мы начинаем, как в русских сказках, кормить дракона – кто больше требует почтения, средств, правовой защиты, кто угрожает нестабильностью, кто больше «мяса» пытается оторвать, тому мы больше и отдаем, на поводу у того и идем. И тем самым держим неустойчивый мир, неустойчивое «равновесие». Но из тех же русских сказок мы знаем, что «коровы» для прокорма дракона могут закончиться, а аппетит может еще вырасти. Это путь тупиковый.

Сделать равновесие устойчивым, а межнациональные отношения достойными и взаимоприемлемыми можно только при условии подъема и укрепления самосознания русского народа, при условии формирования уважения к тому народу, который ценой собственных невероятных жертв даровал многим другим народам свободу, благополучие, а подчас и саму жизнь.

Недавно в зале Церковных Соборов Храма Христа Спасителя, на одном представительном форуме, посвященном семейным ценностям, мне довелось слушать выступление министра культуры Александра Авдеева. Когда министр культуры произносит публично «я одел галстук», а затем рассказывает, как русские эмигранты, посещающие синагогу, костел и мечеть наилучшим образом хранят русские традиции, возникает ощущение, что он не говорит по-русски и не мыслит по-русски. Наверное, с появлением новых словарей под редакцией новых министров «кофе» – это оно, или даже она. А группу русских эмигрантов, вернувшихся из мечети, легко представить исполняющими среди друзей в салонной атмосфере романсы Даргомыжского.

Есть другое важное министерство. Министерство образования и науки. Проект реформы образования предусматривает исключение русского языка из числа обязательных предметов в школьной программе. Министр образования Андрей Фурсенко выступал также против преподавания курса «Основы православной культуры». Когда такие базовые элементы нашей идентичности, как язык или изучение духовных оснований народной жизни встречают неуважение на таком высоком уровне, нужно бить тревогу.

Язык теснейшим образом связан с культурой, национальным характером, религиозностью народа. Столетия и тысячелетия развития, умственной деятельности, становления бытовых устоев, философии, духовных ценностей запечатлены и передаются с языком. Для тех, кто хочет уничтожить какую-то нацию, ее язык - первейший враг. На сегодняшний день изменение русского языка – основа информационной войны против русского народа. Язык, хранящий правду, имеющий ясные и точные нравственные понятия опасен для цивилизации эгоистического рабства. В Америке уже нельзя говорить черный-белый, толстый-худой, богатый-бедный. Скоро нельзя будет говорить мужчина-женщина. Вообще никакой правды нельзя будет говорить. Сегодня идеал положительного героя в США - многодетный темнокожий гей - сектант- инвалид, психопат, больной СПИДом и депрессией, бывший раньше женщиной. Тут уже любой взгляд на него можно расценивать, как дискриминацию. Но это не наш идеал. Не нужно нам это псевдосмирение, раболепство перед спорными или не ясными для нас самих понятиями.

Недавно мне в руки попал словарь Даля, переизданный пару лет назад. На вид репринтное издание. Все очень похоже. Такой же как и был, в дорогой обложке. И даже страницы состарены искусно. Открываю, а целого ряда понятий в нем нет, и не указано - на каком этапе наступила цензура, на каком этапе вымарали целый ряд слов. Очень быстро это происходит, на наших глазах. И мы даже не успеваем этого заметить. А если вспомнить те понятия, которые в этом словаре существовали, замечаешь, что мир гораздо меньше нуждался во лжи. И при этом народы жили существенно более мирно. Получается, что наступление невежества и новояза, как проявление агрессии лжи, сопровождается нарастанием межнациональной розни, а называние вещей своими именами, в частности, содействует миру и сосуществованию народов. Поэтому, хранение русского языка, произнесение слов правды чрезвычайно важно для того, чтобы просто не потерять всяческие ориентиры.

И еще одно. На центральных каналах российского телевидения, в эфире российских радиостанций, на страницах российских изданий наблюдается немыслимое число авторов, ведущих, обозревателей, не скрывающих своей ненависти к России, к русскому народу, к православию, к нашей истории. Ложь, насмешки, прямые русофобские заявления стали едва ли не нормой отечественного эфира. Познер или Ерофеев – яркие тому примеры. Так, Владимир Познер в интервью журналу «Cher Ami» заявил, что православие — один из главных ступоров на пути прогресса в России, что «православие — самая закрытая и темная среди всех христианских религий», что «одна из величайших трагедий для России — принятие православия», что «Русская Православная Церковь нанесла колоссальный вред России». Виктор Ерофеев пошел дальше. В его сборнике «Энциклопедия русской души» содержатся следующие тезисы: «Русских надо бить палкой. Русских надо расстреливать.

Русских надо размазывать по стене. Иначе они перестанут быть русскими.

… Русские - позорная нация... Они не умеют работать систематически и систематически думать. По своей пафосной эмоциональности, пещерной наивности, пузатости, поведенческой неуклюжести русские долгое время были прямо противоположны большому эстетическому стилю Запада… Русские любят время от времени поглядеть на повешенных. На трупы. Русских это будоражит. У русских нет жизненных принципов. Русский невменяем… Россию надо держать под колпаком. Пусть грезит придушенной. Русские - самые настоящие паразиты.»

Подобные «публицисты» не стесняются в хамских, экстремистских, неприемлемых выражениях произносить свои домыслы, клеветать на русский народ, попирать ногами наши святыни, расшатывать те самые устои, которые мы пытаемся как-то удерживать. Представьте такую ситуацию в США, в Греции, в Азербайджане или в Туркменистане. Или в Израиле. Выйдет в эфир такой «свободомыслящий» автор и заявит, что все неприятности у израильского народа из-за иудаизма, что культура национальная так себе, что пора ориентироваться на образцы получше. Сколько он продержится в эфире, в стране, на свободе? Что с ним будет через полчаса или даже быстрее? А здесь у нас какая-то односторонняя толерантность. Один народ, который можно унижать безнаказанно – русский народ.

Нужно прекратить преступную подмену понятий, прекратить антирусские компании, прикрывающиеся односторонней трактовкой международного и российского законодательства. Национальная политика должна быть пропорциональной. Справедливо, демократично и законно учитывать на всех уровнях бесспорное численное большинство русского народа в России, его роль в создании культуры и государственности России, его историческое право на достойное проживание на своей земле. И учитывать это необходимо во всем: в формировании представительных и исполнительных органов власти, в отношении к языку и религиозности, в системе образования, в государственных программах, в ориентирах СМИ, в подходе к межнациональным отношениям, - во всем. Справедливо – это не поровну. Справедливо – это честно. Иногда честность и справедливость требует пересмотра ошибочных или нечестных решений, допущенных за последние десятилетия не один раз.

ПУБЛИКАЦИИ >> ЧАСТНОЕ МНЕНИЕ

Как можно оболгать человека


К сожалению наш сегодняшний мир устроен так, что люди, сами того не замечая, как-то даже неосознанно производят ложь, воспроизводят её и множат. "Благо" на это есть теперь масс-медиа и интернет. Голос правды, как правило, звучит не модно и непонятно, а потому раздражает. И раздражает настолько, что люди становятся инструментом невидимой руки и превращаются в рупор лжи.

Так случилось и с Никитой Михалковым, который в очередной раз оказался с такой детской непосредственностью открыт для плевков, пинков и т.п. Причем, когда эту ложь подхватывают пубичные тусовщики от Тины до Марата, за которыми как правило начинает попугайничать вся совковая общественность, они это делают искренне, но на ходу, между делом. Им некогда особенно задуматься - их жизнь постоянная тусовка, нон-стоп. Они живут в другом измерении, а потому так легко становятся инструментом этой нивидимой руки. Ну другую часть элиты просто гложит зависть от того, что Михалков вышел из их тусовки, но продолжает быть публичным, талантливым и обеспеченным, а соответствнно и влиятельным.

ПУБЛИКАЦИИ >> ЧАСТНОЕ МНЕНИЕ

О богохульстве и клевете

Архиерейский Собор Русской Церкви призвал бороться с богохульством и клеветой

«Если вера глубока, верующий только улыбнётся, увидев издевательство над символом своей веры» - как ни странно, эти слова принадлежат человеку, называющему себя священником. После того как Архиерейский Собор принял решение о противодействии богохульству и клевете, в светских СМИ поднялся шум. В ситуации разбирался корреспондент газеты "Вера-Эском" Владимир Григорян.

«Я не совсем понимаю»

Решение Архиерейского Собора (проходившего в Москве со 2 по 4 февраля) о противодействии богохульству и клевете вызвало немало шума. Практически с ходу его начали перевирать. Вот образчик такого подхода – фрагмент передачи «Особое мнение», которая выходит на радиостанции «Эхо Москвы».

Ведущая: ...Церковь обещает как-то серьёзно ужесточить отношение к таким СМИ, которые будут богохульствовать. Вот как вам кажется, СМИ в стране светской могут писать всё что угодно, касающееся Церкви? Или должны быть какие-то ограничения?

Михаил Веллер (писатель): Я не совсем понимаю, что имеется в виду под словом «богохульство».

Ведущая: Ну, например, написать: «Бога нет».

Разумеется, Веллер, поддавшись на провокацию, начал возмущаться. Ради того чтобы «раскочегарить» дискуссию в эфире, ведущей была произведена обычная подмена понятий.

То, как в Церкви принято относиться к неверию, очень хорошо описал в своих воспоминаниях митрополит Антоний Сурожский. Как-то он ждал такси возле одной из московских гостиниц. В этот момент к нему подошёл молодой человек, со словами:

– Судя по вашему платью, вы верующий, священник?

– Да, – ответил владыка.

– А я вот в Бога не верю...

«Я на него посмотрел, – пишет дальше митрополит Антоний, – говорю: “Очень жаль!” – “А как вы мне докажете Бога?” – “Какое доказательство, какого рода доказательство вам нужно?” – “А вот: покажите мне на ладони вашего Бога, и я уверую в Него...” Он протянул руку, и в тот момент я увидел, что у него обручальное кольцо. Я ему говорю: “Вы женаты?” – “Женат”. – “Дети есть?” – “И дети есть”. – “А детей любите?” – “Да”. – “А вот я не верю в это!” – “То есть как «не верю»? Я же вам говорю...” – “Да, но я всё равно не верю. Вот выложите мне свою любовь на ладонь, я на неё посмотрю и поверю...” Он задумался...»

Неверие в Бога, так же, как неспособность любить, – это душевное расстройство, достойное не порицания, а, скорее, сострадания.

Но есть нечто худшее – хула на любовь, выливающаяся в омерзительные анекдоты и разного рода сальности. В человеке, способном на это, совесть мертва; он не просто болен, но старается заразить тех, кто оказывается поблизости. В таких случаях общество просто обязано защищаться. Точно так же обстоит дело и с богохульством. Это агрессивная, подлая попытка убить в человеке чувство святости.

Но враги Бога и человека не всегда решаются открыто защищать право быть подонком. Мало кому нравится выглядеть маргиналом. Вот тогда начинаются подмены и подтасовки, как правило, с помощью нехитрых комбинаций. Но есть в этой области и свои профессионалы, в том числе называющие себя истинными христианами в противовес прочим – реакционерам.

Свобода и вседозволенность

Некоторое время назад Яков Кротов, человек, выдающий себя за священника, сделал заявление: «Свобода невозможна без вседозволенности, как хлеб невозможен без муки».

Любой христианин прекрасно понимает, что в основании свободы лежит доверие Бога к человеку. Именно отказ от вседозволенности можно назвать первым шагом к освобождению.

Но для расхристанной нашей общественности слова Кротова стали откровением. Он регулярно выступает на радио «Свобода», поучает в прессе. В статье «Кощунство» Яков Кротов обосновал право богоборцев оскорблять верующих. Это отношение подаётся им как истинно христианский взгляд на вещи. Соответственно, если вам не нравится глумление над святынями, вы, с точки зрения этого лжепастыря, – фарисей и вообще недостойны называться христианином.

К сожалению, Кротов стал своего рода духовником либерального движения в России. Почему он оказался востребован? Дело в том, что в основе русской культуры лежит православное христианство, но при этом множество людей у нас очень далеки от Церкви. Преодолеть это противоречие можно, только пожертвовав или христианством, или той свалкой глупостей, которые оставил после себя ХХ век. Именно оттуда черпаются лишённые смысла заявления типа «бог-в-душе». За ними стоит элементарная душевная лень, но для того чтобы оправдать себя, обыватель непременно попинает духовенство или возьмётся убеждать вас, что православие – не тот путь, который ведёт в «европейское сообщество».

Я беру эти слова в кавычки, потому что в настоящей Европе наследник британского престола принц Чарльз уединяется в келье на Святой Горе Афон. В настоящей Европе требование убрать кресты из итальянских школ и муниципалитетов вызвало тотальное возмущение населения – на защиту распятия встали даже коммунисты. В настоящей Европе германское правительство выделяет на поддержку лютеранства и католичества десятки миллиардов евро налогоплательщиков. Это при том, что костёлы и кирхи не разрушались там 70 лет, а приходы и монастыри не были ограблены до нитки.

С той «Европой», которая царит в голове российского или украинского либерала, реальные европейские страны никак не соотносятся.

Точно так же «истинное христианство» Якова Кротова ничего общего с христианством не имеет. Откуда он взялся? В своё время хотел модернизировать Церковь, сделать её более удобной для себя. Это аксиома для либерала: если человек создаёт удобства для себя – хорошо становится всем. Мысль, что у остальных людей могут быть совершенно другие представления об удобствах, не приходит ему в голову или просто не интересна.

Андрей Синявский, наш эмигрант, которого выставили из СССР за его взгляды, был шокирован, когда услышал от своего старого друга Булата Окуджавы: «Конечно, в России никакой демократии нет. Но я – за Ельцина по двум причинам: меня печатают и я могу ездить на Запад – давать концерты и подрабатывать».

Разговор шёл о том, что происходило в России в начале 90-х, – об ограблении страны сильными мира сего, о страданиях соотечественников. Мне не хотелось бы здесь осуждать Окуджаву. Просто он сказал вещь, которая для русского христианского сознания и даже для постхристианского – коммунистического, демократического – совершенно невозможна. Сколько бы ни удаляться от Христа, слова апостола Павла: «Никто не ищи своего, но каждый – пользы другого», сомнению не подвергались.

Вот почему либерализм так ошеломил, застал врасплох.

Чужие среди чужих

Чтобы лучше понять, о чём идёт речь, приведу цитату из Якова Кротова, где он говорит о недавних взрывах в метро:

«Так вышло, что сегодня с женой утром часа полтора ехали в пробке, с удовольствием слушая радиопрограмму о терактах – удовольствие я получал от искусства ведущего, которого лично знаю. Скорбел ли я? Ничуть. Более того, день был намечен для отдыха, и мы отдохнули.

Как верующий и как учёный, я стараюсь быть честным и говорю: болезнь внучки меня беспокоила намного больше, чем сегодняшняя трагедия, и я считаю это абсолютно нормальным.

Я не бесчувственное бревно, я очень почувствовал удовольствие, когда солнце выглянуло на пару часов, да и вообще от гуляния. Эгоизм – когда на радио звонит дама и возмущается тем, что взрывы устроили на Страстной неделе, когда нужно сосредоточение и т. п. Видимо, дама считает, что она так скорбит, что не может молиться».

В этом он весь. Сами посудите. Искренний (меня болезнь дочери, пожалуй, тоже обеспокоила бы больше). Чуждый истерик, рациональный: «помолюсь вечером» (то есть всё же не чужд человеческого). Смелый, хотя можно сказать по другому – наглый. Едва ли он внятно сознавал гнусность своей публикации, но всё-таки догадывался, какие эмоции вызовут его слова. Чужой всем этим людям, которые погибли (они значат для него не больше, чем погибшие на Гаити или в древней Ассирии). Соотечественников, сограждан для него не существует.

Вот если бы ЕГО внучка была в метро... Она – часть его плоти, эмоционального мира, продолжение его самого.

Характерно упоминание дамы, звонившей на радио. В подобных людях Кротов не только находит самооправдание, но и утверждается за их счёт. О тех священниках, которые в слезах пережили общее горе, он, конечно, не упомянул. Вспоминаю замечательного вятского пастыря – отца Василия из Яхреньги. Он разбил телевизор траком от трактора – не из идейных соображений, как бывает, а потому что не мог больше смотреть новости. Каждый раз сердце болело и руки тряслись, когда узнавал про чужое горе. Скорбел ли он? Да, страшно переживал. Умер о. Василий рано, но с телевизором ушёл бы ещё скорее.

Здесь мы видим объяснение того, что произошло с нами в начале 90-х. К власти пришли люди, в которых гордыня полностью убила сочувствие к своему народу и чувство родства с ним. Не все они были бесчестны, но все – безжалостны. Словно сердце из них вынули, а всё остальное оставили.

«Если вера глубока, верующий только улыбнётся, увидев издевательство над символом своей веры», – вот ключевая фраза статьи Кротова о кощунствах. Улыбаться ему приходится часто, ведь он специалист по святотатствам. И в том же ряду – слова, приведённые выше: «С удовольствием слушая радиопрограмму о терактах... скорбел ли я? Ничуть». На наших глазах сгущается религия антихриста, и статья эта вовсе не о Кротове. Она о духе времени.

Распад общества зашёл слишком далеко. Последние десять лет мы живём в мире некой иллюзии, что самое страшное уже позади. На самом деле разрушение как шло, так и идёт полным ходом. Мнимое успокоение привело к оттоку людей из храмов, не сделало нас лучше.

Кто такой клеветник?

Очень точное определение клеветника, вошедшее в текст Послания нынешнего Архиерейского Собора, дал святитель Тихон Задонский:

«Клеветник вредит тому, на кого клевещет, ибо языком своим уязвляет его, как мечом, и славу его, как пёс зубами одежду, терзает... Вредит себе, ибо тяжко грешит. Вредит тем, которые слушают его, ибо даёт им повод к клевете и осуждению, и так их к тому же беззаконному делу, в котором сам находится, приводит. И так же, как от одного заражённого человека многие люди телом заражаются и погибают, так от одного клеветника, источника клеветы, многие христианские души заражаются и погибают».

«К богохульным словам и действиям нередко приводит низкий уровень религиозной культуры, отсутствие знаний о религиозной жизни, недостаток духовного опыта», – говорится в Определении Собора. Но чаще всего богохульство и клевета используются как средство борьбы с религией и при этом оправдываются ссылками на свободу совести, слова или творчества.

Вот образец, в котором смешалось всё: непонимание православных, неправда о нас, уверенность в том, что борьба с нами – правое дело. У Анны Альчук, одной из организаторов кощунственной выставки «Осторожно, религия!», читаем:

«Для РПЦ алтарный образ человека в защитной форме и с ружьём (новый иконописный образ святого Евгения Радионова (так в тесте. – В. Г.), солдата, погибшего в чеченском плену) вполне естественен. Осторожно, религия! – говорит современный художник, как бы призывая не терять критическую дистанцию по отношению к Церкви, полностью утратившей свою автономию по отношению к государству и благословляющей насилие».

Среди многочисленных иконописных образов мученика Евгения действительно есть один, где он изображён с автоматом за спиной. Отношение Церкви к этому образу высказано на крупнейшем христианском ресурсе Православие.ру: «Камуфляжная форма с современными воинскими аксессуарами превращают икону не в моленный образ, а в некое пособие по боевой экипировке».

Альчук прибегает к распространённому приёму клеветников. Частное мнение одного или нескольких членов Церкви выдаётся за её позицию. На этом основании обществу навязывается «дистанция», настоящее имя которой – отторжение. И далее делается совершенно бессовестный вывод, что почитание Евгения Родионова свидетельствует о том, что Церковь стала служебной силой государства и благословляет насилие. Напомним, что воин Евгений был зверски убит бандитами за отказ снять православный крестик. При чём здесь государство? Превозносим ли мы насилие, почитая мученика, или, наоборот, отрицаем его? Ответы очевидны.

Ложь насквозь пропитывает всё, сказанное Альчук, и это не исключение, а обычная практика врагов православия.

Вопрос в том, как этому противостоять.

Светские представления о богохульстве

В России и за рубежом крепнет понимание, что богохульство нельзя оставлять безнаказанным. В противном случае последствия могут быть ужасны. Граждане, над убеждениями которых публично издеваются, чьи святыни попираются, не дождавшись справедливости от судебных властей, могут сами принять меры. Достаточно вспомнить, какие беспрецедентные меры пришлось предпринять для охраны датского карикатуриста, нарисовавшего пророка Магомета с бомбой вместо головы.

В Уголовном кодексе Германии есть параграф 166: «Оскорбление вероисповеданий, религиозных обществ и мировоззренческих объединений». Он предусматривает наказание от штрафа до трёх лет лишения свободы для человека, который публично или через распространение письменных материалов оскорбляет «содержание религиозных вероисповеданий и мировоззренческих взглядов других лиц каким-либо образом, что ведёт к нарушению общественного спокойствия». «Такому же наказанию, – гласит п. 2 того же параграфа, – подвергается тот, кто оскорбляет действующую на территории государства Церковь или другое религиозное общество, их учреждения или обычаи».

Так что ссылки на то, что в Европе можно делать всё что заблагорассудится, в данном случае не работают.

Речь не идёт о запрете выражать свои взгляды. Под предлогом противодействия богохульству не должны преследоваться люди, допускающие критику тех или иных религиозных мировоззрений. Но при этом необходимо следовать принципам взаимоуважения, честности и корректности. Любая оценка не должна выражаться языком оскорблений, соединяться с подменой понятий и фальсификациями.

«Остановить на путях греха»

Православным же следует трезво относиться к провокациям врагов Церкви, ведь нередко они вызваны желанием привлечь к себе внимание. В одном из последних фильмов Александра Невзорова актёр, изображающий православного священнослужителя, издевается над умственно отсталой девочкой, воспринимающей себя гусем. Он бросает ей, под издевательский хохот толпы, кусочки хлеба, которые девочка ловит ртом. Затем (в одной из передач Пятого канала) Невзоров переходит уже к открытому богохульству. В связи с этим стали раздаваться призывы привлечь его к суду. Но нужно понимать, что это болезненно тщеславный человек, который преследует одну-единственную цель – вновь, как 20 лет назад, оказаться в центре общественного внимания, скандала. Судебное преследование для него – это возможность блеснуть, завербовать сторонников. Кто-то предложил Невзорова выпороть. Поди поймай. Но если говорить о направлении мысли, то да, в отношении бессовестных людей действенны только такие меры, которые мешают им наслаждаться своим безобразием.

Если богохульствовать начинает православный христианин, – поясняет Церковь, – а подобное случается, должно обратиться к нему «со словом увещевания». Крайней мерой является отлучение от церковного общения, но не для того, чтобы покарать, а с тем, чтобы исправить и наставить на путь спасения.

Людям, далёким от Церкви, нужно объяснять, какие их слова или действия являются оскорбительными для верующего. При этом нужно опасаться поспешных обвинений, не путать хулу с критикой, пусть даже несправедливой, вызванной непониманием церковной жизни.

Если на Церковь нападает в СМИ журналист, политический, общественный или религиозный деятель, нужно попытаться вступить с ним в переговоры, – предлагает Собор, – объяснить, в чём он не прав. Часто это делается со стороны СМИ по неведению, в силу ошибочных представлений, которые не исключают возможности примирения. Многие правдоискатели способны иногда заходить слишком далеко. Поговорить с таким человеком, объясниться, помочь преодолеть неведение – возможно, это тот путь, на котором мы сможем приобретать друзей, а не умножать врагов.

В том случае, если понимания достигнуть не удастся, необходимо прекратить отношения с клеветниками; отказаться от дальнейшего знакомства с их газетами, передачами и так далее. Церковь также должна помогать мирянам отвечать на богохульные акции. При этом миряне могут прибегнуть к таким методам, как аргументированная критика, бойкот, пикетирование. Допустимо со стороны священников и мирян требовать возбуждать уголовное дело за клевету, оскорбление или богохульство, но лишь когда все иные способы увещевания богохульника исчерпаны.

Пока не вспомним

Решение Архиерейского Собора о богохульстве вызвало беспокойство у наших врагов не само по себе – не анафемы же они боятся. Даже те, кто выдаёт себя за христиан, в любой момент могут перетечь в одну из многих лжецерквей. Но они опасаются, что Церковь на этом не остановится.

Я долго не мог понять, почему либералы всё время талдычат о сращивании Церкви с государством. Никакого сращивания на моей памяти не происходило. С огромным трудом Церкви приходилось выдирать из рук чиновников собственные храмы. Архиереям трудно было находить общий язык с местной властью. (Например, покойный Архангельский владыка Тихон уж на что дипломатичный был человек, но достичь полного взаимопонимания ни с одним губернатором не смог.) Так и не удалось повсеместно ввести предмет «Основы православной культуры». Россия – одна из немногих европейских стран, где дети лишены возможности узнать в школе хоть что-то о вере своих предков. Министр обороны призвал недавно разрушить храм рязанских десантников, «и это уже четвёртый военный храм, который Анатолий Сердюков приказывает снести», – говорится в обращении, подписанном председателем Союза десантников России генерал-полковником Владиславом Ачаловым.

Но всё равно слышишь, как стук метронома: «сращивание, клерикализация». Наши противники опасаются малейшего влияния Церкви на жизнь страны, на общество, на государство и блажат заранее, на всякий случай. Ведь нас во много раз больше, чем их.

В чём же наша слабость? – я говорю не только о православных, но и обо всех россиянах...

Знамя

Народ, утративший чувство святости, – не устоит. Полк, потерявший знамя, будет расформирован, даже если никто из его состава не убит. Представьте картину: две тысячи крепких, хорошо вооружённых мужчин. Во главе – профессиональные военные, некоторые с академией за плечами. Готовы к бою могучие орудия. Смазаны, готовы в любой момент открыть огонь пулемёты.

А полка – нет. Но он продолжал бы жить, даже если бы все эти люди погибли в бою, а пушки превратились в груды искорёженного железа. Оставался бы действующим полком, если бы удалось сохранить знамя.

Представьте: без единого выстрела целый полк превращён в стадо баранов, непригодных даже для заклания. Кусок материи, какие-то цифры, какие-то буквы. Но вместе с тем – святыня, воплощающая самое главное в нашей жизни, Невидимое – в видимом. И точно так же можно обесценить человека, целую страну или весь мир, если точно рассчитать удар. Внешне почти ничего не изменится. Но вот внутри...

Что-то подобное происходит сейчас с Россией. Она по-прежнему огромна, её недра полны сокровищ, в ней живёт в десятки раз больше людей, чем при святом Сергии, они вооружены так, что могут разрушить всю землю. И вместе с тем – почти полное бессилие.

Помню своё потрясение, когда в одном из фильмов-сказок Александра Роу вдруг вознёсся стяг с образом Спаса Нерукотворного. Русское войско шло под ним на бой с врагом. Это было совершенно невероятно для рубежа 50-х годов – и лучше объясняло, почему мы победили фашизм, чем что-либо. Ни один богоборец не мог тогда позволить себе той грязи, которую допускают сегодня иные из тех, кто мнит себя верующим.

И пока мы не вспомним, где стоит наше знамя, с нами можно делать всё что угодно.

Прыг: 01 02